Как отмечают исследователи, традиционный свадебный ритуал в Поморье сохранялся до середины 1930-х годов. Рассказ Августы Федоровны Софроновой (в девичестве Демидовой) о своей собственной свадьбе интересен, с одной стороны, тем, что передает традиции обряда, с другой стороны - личными переживаниями, характерными для многих поморок.
Я замуж выходила по любви. Когда пришли сваты, жених с крестным, они уже знали, что отказа не будет. Но обряд сватовства был соблюден. Остановились у порога. Только после третьего приглашения прошли, сели и начали: «У вас – товар, у нас – купец. Пришли сватать вашу дочь». Мама для приличия, да так и обычай требовал, отговаривалась: «Девка еще молодая, нужно подождать». И так три раза. Но затем вышла в другую комнату и вынесла залог. Это означало, что девушка и ее семья дают согласие на брак. В залог давали дорогие вещи. Если свадьба расстраивалась, то залог не возвращался.
Через два дня началось «богомолье». Мой жених, Дмитрий Федорович, пришел с крестным. Мои родители нас с Митей благословили. Мы встали перед иконами, висевшими в красном углу, и стали молиться. Молили о семейном счастье, о достатке в будущей жизни, о здоровье родителей наших и своем тоже. После молитвы мы с Митей скрепили нашу молитву сцеплением правых рук.
На следующий день начала приглашать свою родню, а мой жених – свою отдельно от меня. Этоделали, как правило, по вечерам.
В предшествующие свадьбе дни я с приглашенными подругами шила приданое. Правда, в основном оно было готово. Мы с подружками вышивали на нем мои инициалы. Я сама должна была сшить мужу рубаху и порты для первой бани.
В канун свадьбы у нас состоялось «рукоданье». Где-то часов в 12 приехал жених с крестным. Сани были нарядно украшены, на спинке ковер, под дугой колокольчик. Но язык колокольчика должен быть обязательно привязан. В этот день в доме жениха и в моем доме собралась только самые близкие родственники. Жених вошел в дом и стал просить моих родителей привести меня. Родители все тянули, придумывали разные причины, почему не ведут невесту. Наконец меня вывели. Я поклонилась всем гостям и через стол на подносе подала жениху платок. Он взял его и положил за борт пиджака по всем правилам: платок должен торчать из-за борта на три пальца. Отданный платок означает – дана рука, то есть согласие. Жених в свою очередь должен положить на поднос кольцо. Затем я передала моему жениху подарки для всех его родственников. В это время все сидели за столом и угощались. После угощения Митя с крестным поехали домой отвозить подарки. Вот тогда-то и отвязывали язык у колокольчика. Заслышав его перезвон, все вокруг говорят: «С рукой едет!», то есть девушка просватана окончательно. Отвезя подарки домой, жених мой вернулся за мной, чтобы отвезти меня к себе в свой дом: я должна пригласить всех его родственников к себе на вечерину. Мы сели в сани и поехали «по солнцу» вокруг села.
К семи часам вечера у нас дома все было готово к встрече гостей, мальчишки все выглядывали – не идут ли гости. И вот – идут! Их видно издалека: впереди – дружка несет фонарь, за ним жених и его родня, гости. И мальчишки кричат: «Женихи идут! Женихи идут!» Тогда вся родня зажгла свечи и фонари и вышла к ним на крыльцо, приглашая всех в дом, обязательно называя всех гостей по имени-отчеству.
В этот вечер приглашались плакальщицы. Они пели величальные, специальные свадебные, по три жениху и по три невесте, после чего жених клал на поднос им деньги. Вечерина идет до двенадцати часов. Но вот настал конец вечерины, гости прощаются, их провожают до дверей невеста и ее родители. И в это время гасят все свечи, а жених целует в потемках невесту. Считается, что это первый поцелуй.
Утром мать с подголосицей идут меня будить. У матери гребень в руках, подголосица начинает причитать: «Встань-ко, проснись, мое дитятко!» Мать расплетает косу. Невесте полагается плакать.
Невесту умывают водой, принесенной с реки, начинают одевать. Наряд Августы Федоровны состоял из белой блузы с кружевами («рукавов»), голубого муарового сарафана, широкого ремня с пряжкой. На плечах – большая шелковая шаль, скрепленная брошкой. На голове – косынка, сложенная лентой и завязанная сзади, а концы спрятаны. Поверх косынки – жемчуг. Весь подол сарафана был заколот булавками от сглазу. Благословили меня родители большой иконой, вынутой из киота. Эту икону на полотенце мальчики несут в церковь. Сначала свадебный поезд отвозит в церковь жениха, затем приезжает за невестой. Родители в церковь не ездят. Пока идет венчание, приданое невесты перевозят в дом жениха пожилые родственницы, они стелют молодым постель.
Рассказ записала Татьяна ЗЕЛЕНИНА
(Музейное объединение «Художественная культура Русского Севера»)
