Летом 2009 года Архангельск наш украсился замечательным памятником – в честь святых благоверных Петра и Февронии. Прославились они великою любовью, нерушимой верностью и добрыми делами. Православная Русь веками почитала их, христиане молились им о семейном счастье, а также об исцелении от болезней.
Место для памятника выбрано разумно: на стыке ул. Логинова и Набережной, на фоне деревьев аллеи, это как бы напоминает нам, что Петр и Феврония жили среди красивейших муромских лесов. И вся панорама: с одной стороны памятника – Успенская церковь, с другой – самая большая библиотека города, способствует раскрытию характера этих святых – они были глубоко верующими, мудрыми людьми.
И еще одна примечательность: памятник установлен перед мостиком, любимым молодоженами. В день свадьбы они идут сюда, чтобы исполнить некий ритуал – прикрепить к ограде мостика замок как символ крепкой, надежно охраняемой семьи. Однако без собственных трудов и стараний символ этот непрочен – всегда найдется злая сила, намеренная взломать любой замок… А нынче все чаще можно видеть: молодожены несут цветы к памятнику небесным покровителям семьи. Петр и Феврония являют пример хранения любви и верности.
Но многое ли известно молодым о благоверном князе и его супруге? Обратимся к «Повести о Петре и Февронии Муромских», написанной, предположительно, в конце XV века.
Княжение в Муроме Петр начал в 1203 году. А вскоре постигла его страшная болезнь – все тело князя покрылось струпьями и язвами. У многих врачей пытался обрести он исцеление, но ни один не вылечил его. Наконец прослышал Петр, что в земле Рязанской, в селе, называемом Ласково, обитает дочь «древолазца» (собирателя меда диких пчел) по имени Феврония, и слывет она искусной целительницей. Петр повелел везти его к ней.
Приблизившись к селу, князь приказал слуге-отроку отыскать Февронию. Вот как рассказывается об этом в «Повести».
«Зашел в дом, но никто не вышел ему навстречу. Тогда вошел он в горницу и увидел удивительное зрелище: за ткацким станом сидела девушка и ткала холст, а перед нею скакал заяц. И проговорила девушка: «Плохо, когда дом без ушей, а горница без очей!» Юноша же, не поняв ее слов, спросил: «Где хозяин дома?» Она ответила: «Отец и мать мои пошли взаймы плакать, брат же мой пошел сквозь ноги смерти в глаза глядеть». Юноша воскликнул: «Ни единого слова твоего не понял!» Она же сказала: «И этого-то понять не можешь! Пришел ты в дом и в горницу мою, и застал меня в неприбранном виде. Если бы был в нашем доме пес, то учуял бы, что ты подходишь, и стал бы лаять на тебя: это – уши дома. А если бы в горнице был ребенок, то, увидя, что идешь, сказал бы мне об этом: это – очи дома. А то, что отец мой и мать пошли взаймы плакать, – означает: пошли они на похороны и там оплакивают покойника. Когда за ними смерть придет, то другие их будут оплакивать: это – плач взаймы. Про брата же тебе так сказала потому, что отец мой и брат – древолазы, в лесу по деревьям мед собирают. И сегодня брат мой пошел бортничать, и когда он полезет вверх на дерево, то будет смотреть сквозь ноги на землю, чтобы не сорваться с высоты. Если кто сорвется, тот ведь с жизнью расстанется».
Говорит ей юноша: «Князь мой тяжело болен, в язвах. Если кто вылечит его, того князь наградит». Она же ответила: «Приведи князя твоего сюда. Если будет он чистосердечным и смиренным в словах своих, то станет здоров!»
Юноша быстро возвратился к князю и подробно поведал о всем, что видел и слышал. Петр послал другого из слуг своих, чтобы тот сказал: «Пусть вылечит и за то получит богатую награду». Она же без обиняков ответила: «Награды никакой не требую. Вот к нему слово мое: если не стану супругой ему, то не подобает мне и лечить его».
Петр с пренебрежением отнесся к речам простолюдинки: «Ну как это можно – князю дочь древолаза в жены взять!» И послал слуг к ней, молвив: «Скажите, пусть лечит как умеет. Если вылечит, возьму». Пришли к ней и передали эти слова. Она же, взяв небольшую плошку, зачерпнула ею некую закваску, дунула на нее и сказала: «Пусть истопят князю вашему баню, и пусть он помажет этим все тело свое, где есть струпья и язвы. А один струп пусть оставит непомазанным. И будет здоров!»
Принесли князю мазь, велел он истопить баню. И как наказывала девушка, мазью помазал язвы и струпья. А один оставил непомазанным. Наутро глядит: тело его здорово, только один струп остался, который он не помазал. И дивился князь столь быстрому исцелению. Но не захотел он взять Февронию в жены из-за происхождения ее, а послал ей дары. Она же их не приняла.
Едва успел Петр возвратиться в Муром, как болезнь вновь одолела его. И вернулся князь на лечение. Со стыдом просил он у крестьянки помощи. Она же, нимало не гневаясь, сказала: «Если станет супругом мне, то исцелится». Так мудрая Феврония избавила Петра не только от болезни, но и от княжеской гордыни, себялюбия. А Петр высочайше оценил разумность ее и доброту. Великая любовь осветила супружество их.
Но бояре не признали Февронию, потому что стала она княгиней не по происхождению. Потребовали от Петра изгнать простолюдинку, наговаривали на нее. Но князь отверг их требования. И ради жены отказался от власти своей. Супруги покинули Муром.
Оставшись без правителя, бояре передрались в борьбе за власть. А вскоре явились к супругам вельможи из города: «Господин наш князь! От всех жителей просим: не оставь нас, сирот твоих, вернись на княжение свое. Хотя прогневали и обидели мы тебя тем, что не захотели, чтобы княгиня Феврония была рядом с тобой, но теперь и любим вас, и молим, чтобы вы не оставили нас!»
Князь Петр и княгиня Феврония возвратились. И правили они в городе, соблюдая все заповеди и наставления Господни безупречно, молясь беспрестанно и милостыню творя всем людям, находившимся под их властью. Ко всем питали они равную любовь, управляли со справедливостью и кротостью. Странников принимали, голодных насыщали, нагих одевали, бедных от напастей спасали.
Когда пришло им время готовиться к кончине, приняли они монашество. Молили Бога, чтоб дал им умереть в одно время. Завещали похоронить их вместе. Так и свершилось в 1228 году. А после многие люди, молитвенно припадающие к раке с мощами их, исцелялись.
И можно сказать словами апостола: любовь никогда не перестает быть, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знания упразднятся. Через все запреты XX века шел к православным свет великой любви благоверных Петра и Февронии.
Нина Орлова
